Диппер искренне пытался убедить себя, что школьная поездка по штату Орегон с новыми знакомыми — это лучшее, что могло произойти с ним этим летом. Твердил, что его новые товарищи, такие же помешанные на мистике парни, просто отличная компания, которую бы он ни на кого не променял; бесконечно много раз повторял, что места, которые они собирались посетить, донельзя интересны и увлекательны, но по прошествии двух дней всё же окончательно сдался.
Школьная поездка была самой скучной и раздражающей вещью, которую когда-либо встречал мальчик.
Начать надо было с того, что изначально Диппер даже и не думал, что поедет в Орегону только для того, чтобы полюбоваться там на достопримечательности. Единственное место, которое он собирался посетить этим летом, был Гравити Фоллс — город, являющийся ему во снах и грёзах. Место, являющееся для него заветной мечтой и эдакой волшебной сказкой, в которую Дипперу в итоге просто-напросто запретили возвращаться. И когда планы, с трепетной любовью выстраиваемые мальчиком в течение всего года, рассыпались буквально на глазах, действовать пришлось быстро. Пайнс в рекордные сроки нашёл в школе компанию, повёрнутую на мистике и страшных историях, познакомился с ними и даже сумел влиться в их компанию на правах такого же фаната всего ненормального и необычного. И, узнав, что они отправляются в школьную поездку по штату Орегон, вызвался поехать вместе с ними. Родителей, которые были рады новым знакомым сына, уговаривать долго не пришлось — летом Диппер отправился в школьную поездку, пытаясь не думать о грустном и надеясь, что всё же сможет провести время единомышленниками в поисках загадок и приключений.

Проблемы возникли с самого начала, и Дипперу было трудно сказать, что его раздражало больше: то, что места их остановок были скучны (в большей их части Пайнс уже был) или же в то, что с новыми друзьями, как оказалось, было до ужаса сложно найти общий язык. Ребята, несмотря на все их плюсы, включающие веру в паранормальное и любовь к детективам, были по большей части абсолютно не компетентны в вопросах мистики и с трудом отличали настоящие истории о монстрах от баек, призванных заманить туристов в очередной "дом с призраками". Пайнс закатывал глаза, когда они разинув рты слушали очередную историю, в которой на ходу менялись детали, молча удалялся, видя их попытки найти мистику там, где ею и не пахло, с трудом оттаскивал их от стеллажей с сувенирами и вздыхал — теперь он прекрасно понимал, кто были те люди, что покупали у дяди Стена всю ту лабуду, носящую гордое имя "оберег", криво склеенную самим же Диппером на пару с Мэйбл.
И, при всей это наивности и веры в полную ерунду, практически никто не воспринимал всерьёз рассказы Диппера о событиях прошлого лета, что, естественно, вызывало у мальчика лишь негодование и бессильную злобу. Стоило ли говорить, что после подобного, и без того обиженный на весь мир, Пайнс в принципе не желал делиться с кем-либо своими теориями и догадками, а во время экскурсий и общих прогулок и вовсе стремился отделиться от компании при любом удобном случае, самонадеянно веря, что в одиночку ему будет намного легче наткнуться на что-нибудь аномальное?

"Неужели каждое лето теперь будет именно таким?"
Диппер уселся под деревом, расстроено убирая в рюкзак свой фотоаппарат, на который за всё время так и не смог запечатлеть что-то стоящее. Вечерняя прогулка по небольшому лесу, рядом с местом, где они остановились на ночь, не принесла совершенно никаких результатов — в ближайших окрестностях не было ничего, что могло хоть как-то заинтересовать юного охотника за приключениями. Школьная поездка явно не оправдывала возложенных на неё надежд и не могла сравниться с тем прекрасным временем, что он проводил когда-то в Гравити Фоллс. В Гравити Фоллс у него были и тайны, и загадки, и сестра, поддерживающая его начинания, и Сус, верящий во всё, что говорил Диппер, и дневники, вместе с их автором. Тут у Пайнса были лишь парки, музеи, придорожные аттракционы и толпа мальчишек, не способная отличить клубок дыма от настоящего призрака, но упорно доказывающая Дипперу, что "русал не мог вот так просто жить в городском бассейне".
Пайнс устало вздохнул. Лето, проведённое за пределами Гравити Фоллс, обещало быть до ужаса скучным и одиноким, и он, похоже, совершенно ничего не мог с этим поделать.

С трудом заставив себя не начинать новый круг размышлений, полных жалоб на судьбу, на непонимание со стороны окружающих и рефлексии, к которой мальчик, как и практически всякий подросток, был несомненно склонен, Диппер уже собрался отправляться обратно к своим новым знакомым, наверняка сейчас травящим друг другу байки о призраках, обитающих в лесу, но тут на поляну кубарем скатилось некое тело. Диппер вздрогнул, а, рассмотрев неизвестного человека внимательно, и вовсе резко подскочил на ноги, в испуге что-то тихо мямля, не зная, как именно реагировать и что делать и говорить.
Прямо перед Диппером сидела его точная копия.

"Я определённо свихнулся". Диппер с паникой проследил за действиями своего двойника, как ни в чём не бывало поднимающего с земли и в целом ведущегося себя так, словно ничего необычного и не происходило. "Совершенно точно".
– Т-ты... – как объяснить этого слишком похожего на него человека, который только что поздоровалось с Пайнсом, делая и так не особо здоровую ситуацию ещё более ненормальной, Диппер совершенно не знал, но, медленно впадая в некое состояния паники, отчаянно пытался что-нибудь придумать. Сходство этого неизвестного существа, Диппер по какой-то причине был уверен, что это создание точно не может быть человеком, с ним самим, определённо должно было объяснять его природой, так что за каких-то пару секунд, Диппер успел вспомнить всех существ, способных принимать любой облик. Первым перед глазами возник образ шейпшифтера, который мгновенно захотелось поскорее забыть, за ним следовал оборотень, затем доппельгангер, потом лесной дух или же призрак, по каким-то причинам принявший внешность первого встречного человека, а завершал цепочку воображаемый друг, созданный больным сознанием Диппера от тоски и, возможно, окончательно съехавшей крыши. Поток безумных предположений иссяк в тот момент, когда взгляд мальчика наконец наткнулся на чужой (хотя Диппер не до конца понимал, уместно ли в таком случае употреблять слово "чужой") кепке цифру "два", выведенную знакомым, точнее сказать, родным почерком. В голове мгновенно всплыли события прошлого лета, которые за прошедшее время, казалось, уже и позабылись: "вечеринка для детей и подростков", устроенная дядей Стена, чтобы заработать пару долларов, замотанный скотчем и покрывшийся паутинами принтер (вероятно, старое творение дяди Форда, как Диппер предполагал позднее), собственная влюблённость и желание провести весь вечер рядом с предметом воздыхания, создание клонов для приведения плана по приглашению Венди на танец в исполнение, совместный проигрыш и разговор с Тайроном, закончившийся растеканием новоиспечённого другу в лужу. Больше всего, пожалуй, запомнилось именно последнее, что, собственно, не удивительно — не каждый день увидишь, как твоё собственное тело постепенно тает и умирает, разъедаясь изнутри, от каких-то несчастный глотков газировки.

– Тайрон? Это ты? Но ведь ты тогда... Как ты вообще..? – Диппер был поражён, слегка напуган и озадачен одновременно — то, как Тайрон мог находиться прямо перед ним никак не укладывался в голове, ровно, как и причина того, что он объявился спустя такой продолжительный период, да ещё и каким-то образом смог найти Пайнса. Это можно было назвать лишь каким-то чудом, слишком удачным сложением настолько удивительных факторов вместе, что они даже начинали казаться подозрительными и наводящими на определённые мысли, но... Но всё же человек, стоящий прямо перед Диппером, был им самим же. Разве можно было не доверять самому себе?
– Я... Я так рад тебя видеть! – Диппер, улыбаясь и буквально светясь изнутри, порывисто сделал несколько шагов в сторону Тайрона, даже и не зная, как лучше выразить всю свою радость от встречи: кидаться с объятиями, что, конечно, казалось чем-то недостойным тринадцатилетнего парня, пытающего казаться взрослым и кошмарно серьёзным, но отлично выразило бы все эмоции, или же протягивать руку для крепкого рукопожатия. Вся насторожённость и недоверие к двойнику на удивление быстро уходила на задний план, а оставшиеся крупицы сомнений Диппер вполне осознано выметал из головы, совершенно и не желая думать о чём-то плохом. В конце концов, мальчик ещё год назад убедился, что если что-то вдруг пойдёт не так, то он сможет просто смыть клона водой, а отказывать себе в удовольствии поговорить с кем-то, кто разделял его интересы, понимал без слов и думал так же, как и он, в период ощущения одиночества, из-за надуманных опасностей — было слишком даже для параноика-Диппера.

Отредактировано Dipper Pines (2015-10-26 02:00:16)

Диппер не мог подобрать слова, которые смогли бы в полной мере передать весь тот спектр эмоций, поглотивший его от понимания, что человек перед ним — и правда практически тот самый Тайрон, его точная копия, теперь, правда, слегка отставшая от оригинала на год.
- Поверить не могу, - Диппер крепко сжал копию в объятиях — Пайнсу, что уж тут говорить, сильно не хватало Тайрона. После "кончины" двойника, его образ продолжал жить в голове мальчика всё лето, а притягательная идея распечатать ещё парочку своих копий постоянно всплывала в голове. С каждым новым захватывающим дух событием моментов, когда особая нехватка того, кто понял бы мальчика без всяких объяснений, становилось всё больше, но Диппер сдерживался, понимания, что понятия не имеет как потом с этими клонами жить — не обливать же их водой сразу после того, как в них отпадёт необходимость. Так что мальчик откладывал идею о создание ещё одного Тайрона бесконечное количество раз, а где-то к середине учебного года уже перестал вспоминать о клоне излишне часто — копировальная машина в любом случае была излишне далеко, а мечтать о несбыточном было уж слишком глупо.
К слову о глупостях — Диппер до сих пор не понимал, как так получилось, что они с Тайроном совершенно не подумали о том, какой эффект может произвести газировка на того, кто, по факту, сделан из одной бумаги. Пайнс нервно хмыкнул, безуспешно пытаясь изобразить смешок. Вышло в высшей степени отвратительно — воспоминания о последних минутах Тайрона, снова пронёсшихся перед глазами, были не из приятных. И, кроме того, мальчик, понятное дело, винил в произошедшем себя, потому что... Ну а кого ещё? Спихнуть вину на другого в любом случае не было просто невозможно — тут с какой стороны ни посмотри, виноватым оказывался исключительно Диппер, а оригинальный или второй, не так уж и важно.

– Но ты всё равно обязательно должен рассказать про всё, что с тобой случилось! – Диппер улыбнулся, а затем, схватив Тайрона за предплечье, несильно потянул в сторону дерева, под которыми сидел некоторое время назад — просто так стоять на месте было не особо удобно для разговора, полного бесконечных вопросов и долгих рассказов.
– И где, кстати, четвёртый? – Диппер помолчал с секунду, а затем, резко осознав, что, в отличие от третьей версии, четвёртый мог и не пережить этот год, быстро замахал рукой. – И-извини, я совершенно не подумал! За год же... Если не хочешь, то можешь не отвечать.
Диппер неловко потупил взгляд, не зная, как лучше замять свой неприятны вопрос, и в конечном итоге решил, что самое лучшее — это сменить тему.
– Я о многом хочу тебе рассказать! Ты же ничего не знаешь — ни о путешествиях во времени, ни о тайном сообществе, ни об авторе, о том, как Билл тогда практически устроил апокалипсис! Стой, да ты же ничего толком об этом треугольнике и не знаешь, точно-точно, там же такое было; за то лето произошло так много всего, ты просто не поверишь, – Диппер быстро затараторил, мысленно ликуя — у него наконец-то появился потенциально благодарный слушатель, которому можно было рассказать о тех событиях, что в последнее время всё чаще и чаще всплывали в памяти, тревожили ум и вызывали тёплую тоску по давно ушедшему лету. А тут — тот самый двенадцатилетний Диппер, ещё не раскрывший личность автора и совершенно ничего и не ведающий! Это же открывало отличную возможность для тринадцатилетнего Диппера почувствовать себя вторым Фордом — таким же всезнающим, делящимся своими знаниями с мальчишкой, который ещё ничего толком и знал обо всех тайнах. От каких-то остатков осторожности теперь не осталось и следа — подобные мыслей окончательно сносили крышу, а в глазах всё ярче загорался огонёк интереса. О какой осторожности тут вообще можно было говорить?

Диппер восхищённо взмахнул руками, не в силах сдержать переполняющего его восторга – наконец-то он мог поделиться с кем-то всеми своими мыслями и историями, зная, что его совершенно точно поймут.
– Там така-а-ая история! Я даже не знаю, с какого момента лучше начать. Но, чёрт, ты не представляешь, каким классным он оказался! – Диппер совершенно не знал, как в нескольких словах можно было рассказать обо всём – о детстве своих дядей, о Форде, изучающем Гравити Фоллс, о портале, разрыве... Пытаясь за предельно короткое время составить примерный план истории, – тут же нужно было рассказывать всё поэтапно, чтобы Тайрон всё понял и не запутался – Диппер чуть не прослушал следующий вопрос. 

– Билл? Билл – это... – Диппер, задумчиво протянув чужое имя, внезапно замолк, на некоторое время словно бы теряя весь свой запал. Слегка нахмурился, отводя взгляд и мысленно ругая себя за то, что сам же, совершенно не подумав, поднял для себя довольно болезненную тему – абсолютно все воспоминания, связанные с Сайфером, не вызывали ничего кроме раздражения, страха, присутствие которого Диппер признавал с большим недовольством, и злобы.
Синее пламя, обхватывавшее его руку, отчаяние, поселившееся в сердце, когда Диппера в буквальном смысле выкинули из собственного тела; разрушенный город, кишащий безумными созданиями, желающими сожрать каждого, кто не успел вовремя скрыться, и ноющее от страха за своих близких сердце – все эти причиняющие лишь боль события Пайнс, несмотря на жгучее желание забыть, помнил так, будто они происходили с ним буквально несколько дней назад. Диппер сжал руки в кулаки и опомнился лишь через пару секунд, когда понял, что его молчание слишком затянулось.

– В дневнике была страница о нём, если помнишь. Он обманул автора... Терроризировал нас с Мэйбл всё лето, – Диппер слегка поморщился, – а что про апокалипсис...
Диппер опять замолчал и с надеждой взглянул на Тайрона, надеясь, что тот сможет задать нужный вопрос, который поможет Пайнсу плавно начать свой рассказ, но тут где-то рядом послышались знакомые, сейчас вызывающие лишь одно негодование, голоса. Диппер раздражённо вздохнул – видимо товарищам надоело ждать, когда он наконец-то вернётся со своей прогулки – и в панике взглянул на Тайрона. Если они его увидят, то Диппер, конечно, сможет им доказать, что его рассказы о клонах были правдивы, но... Но слишком уж многое придётся пояснять и, кроме всего прочего, Диппер уже не был уверен в том, что одноклассники смогут в должной мере оценить знакомство с чем-то по настоящему мистическим и необычным.

Диппер кивнул Тайрону в ответ и, пытаясь изобразить бурную деятельность, схватил валяющийся рядом рюкзак и запустил туда руку, изображая поиск чего-то важного, именно в тот момент, когда его друзья показались на поляне. Пайнс улыбнулся им, излишне нервно и натужно, и когда они заговорили, попытался даже как-то поддержать разговор, параллельно пытаясь придумать что-нибудь, что позволило бы ему деликатно, но при этом быстро устранить товарищей куда подальше. Так что, когда Джастин, улыбаясь и наклоняясь вперёд, похлопал Диппера по плечу и сообщил, что он, оказывается, притащил с собой Некрономикономонополию, Пайнсу, кривя душой, сказал, что он не особо любит эту игру.

– Вы же будете потом во что-нибудь ещё играть? Я вот тогда и приду, – Диппер примиряющие усмехнулся, надеясь, что, когда им наконец надоест играть в одну игру, никто уже и не вспомнит о его словах, – а то сейчас я вам только всё портить буду своей кислой рожей.
Ребята недовольно переглянулись, видимо, не особо веря, что вообще хоть кому-то в их компании могла не нравиться Некрономикономонополия, но ничего по этому поводу не сказали. Только вздохнули, почти синхронно закатывая глаза.
– Ладно, как хочешь. Тогда позже подходи, – Диппер энергично закивал головой, и, как только парни повернулись к нему спиной, с нетерпением взглянул в сторону соседних кустов, с силой заставляя себя усидеть на месте. Нет, Диппер был, конечно, рад, что его новые друзья всё же о нём вспомнили и позвали его играть, но сейчас совсем рядом находился намного более интересный и желанный собеседник. Да и разговоры о следующем месте остановки, новом выпуске комиксов и недавно вышедшей игре явно проигрывали возможности поговорить с кем-то, кто полностью разделял все его чувства и переживания.