Потертый деревянный трап едва скрипнул, когда на него ступил Курапика. Ступил и замер, прослеживая взглядом длинный причал, столь быстро переходящий в набережную, за счет разноцветных лотков напоминающую больше торговую улицу, какую можно было увидеть в любом портовом городе, основное население которого занимается рыбным промыслом.
За спиной кто-то выразительно выругался, заставляя инстинктивно отступить в сторону. Матросы спешили вынести с борта шхуны привезенный груз. Уставшие и сердитые после долгого путешествия, они готовы были даже в воду спихнуть недавнего пассажира.
Курапика на такое обращение никак не отреагировал, напротив, улыбнулся каким-то своим мыслям, про себя радуясь возможности сбежать, наконец, из шумного мегаполиса в такой небольшой и с виду дружелюбный город, закинул на плечо дорожную сумку и уверенно зашагал в сторону гостиницы. Гул торговой улицы с мешаниной из криков чаек, мальчишек-зазывал и торговцев морепродуктами, немедленно поглотил его, делая частью этой безмятежной суеты, отгоняющей прочь мрачные мысли.
Само здание гостиницы доверия не внушало. Здесь, уже вдали от порта, было значительно тише, но улицу окружал тяжелый запах трущоб, какой всегда витал в подобных кварталах из приземистых, когда-то вполне симпатичных, но теперь заметно обветшалых домов. Среди них только один выделялся своими размерами и поистине грандиозной… неряшливостью. Должно быть, у любого приезжего это место вызвало бы скорее недоумение, а в какой-то степени и страх, но Курапика особой тревоги не испытывал, поскольку преследовал свои цели. Где, как ни здесь, зарождаться и распространяться всевозможным слухам и приукрашенным фактам, в которых он так нуждался. Но чтобы побороть смешанные чувства, необходимо было время. Курапика смотрел, оценивал, прикидывал.
Вывеска “гостиница” говорила о том, что у хозяев явно присутствует некоторый недостаток фантазии, а потемневший от дорожной пыли фасад и разбитый витраж одного из окон первого этажа выдавали отсутствие денег и, по-видимому, сомнительный  контингент.
“Уютно и без клопов”, - одними губами произнес Курапика, с недоверием глядя на свое будущее жилище и припоминая слова капитана корабля, согласившегося довести его за неприлично завышенную цену. Курута даже в сердцах обиделся на него второй раз: если оплату проезда он мог простить, оправдывая такую цену спешкой и отсутствием другого транспорта, то в том, что касалось гостиницы - зачем было лгать-то?
Впрочем, все сомнения не помешали ему весело взбежать по ступенькам, стряхивая с ботинок придорожную пыль и мысленно отмечая, что одет он не совсем подходяще.
Эту же мысль он отметил и в глазах женщины, встретившей его в тамбуре гостиницы, по случайности подметающей там пол короткой лысой шваброй. Взгляд ее, впрочем, не сулил ничего плохого. Завидев потенциального постояльца, она немедленно отложила свою работу и растянула губы в добродушной улыбке, от искренности которой в душе Курапики что-то потеплело, хотя сам он в лице не изменился.
Короткий диалог выявил, что в гостинице почти нет постояльцев, и можно было выбрать комнату из целого списка вариантов. Рассудив, что от статуса богатенького туриста может возникнуть ряд проблем, Курапика выбрал комнату в дальнем крыле здания, прикинув, что первый этаж еще и оборудован под местную питейную, и по ночам может быть слишком шумно. Затем оплатил проживание на два дня вперед (что сделало лицо хозяйки еще доброжелательнее), и быстро направился в комнату.
Отдых после дороги в планы Курапики не входил. Нельзя было забывать о цели, что привела его в город. До сих пор его беспокоила обрывочность и туманность предоставленных фактов - они нуждались в проверке и перепроверке. Не говоря уже об отсутствии имен, адресов и хоть каких-то явных сведений, вообще подтверждающих то, что он совершил свое путешествие не напрасно.
Благо, что хозяйка гостиницы (или, правильнее было назвать ее женой хозяина), была расположена к беседам с этим опрятным и платежеспособным юношей. Более того, уже после минуты разговора и осторожных расспросов Курапика понял, что его, пожалуй, принимают даже чересчур дружелюбно. В течение четверти часа, за которую Курапика успел опустошить миску супа и чашку крепкого чая, ему поведали о том, в какой части город нашли убежище частные владения - все сплошь окруженные высокими заборами и напоминающие неприступные крепости. Но имен хозяйка не знала, делилась полулегендами-полуслухами, в которых были и зловещие истории об увлечениях тамошних жильцов, о диковинных животных, якобы спрятанных за заборами, звуках, доносящихся оттуда по ночам и даже о местных жителях, которые, по слухам, время от времени пропадали в тех краях высоких особняков и безликих фасадов. Курапика даже почувствовал, как умолкли, прислушиваясь, немногочисленные посетители. Видимо, слухи и впрямь имели под собой основание. Упустить возможность выжать максимум информации, Курапика не мог, поэтому, несмотря на подслушивающих, понизил голос и чуть наклонился навстречу к собеседнице.
- А есть среди них коллекционеры? - почти одними губами произнес он.
Казалось, звуки исчезли вовсе. Нарушала тишину только кружащая по залу, должно быть, совсем свихнувшаяся от духоты сонная муха. Хозяйка секретность оценила, стала говорить также тихо, предварительно отрицательно мотнув головой.
- Дьявол их разберет, чем они занимаются в своих домах! - произнесла она на выдохе и тут же закусила губу, переводя взгляд на одного из постояльцев. - Эй, Лоренцо, чего уши развесил? Ты бы лучше с таким же усердием придумывал, как оплатить свой долг, свинья! - в конце голос ее перешел на крик и Курапика поморщился, по-доброму подумав, что хозяйка, должно быть, ровесница его матери и упреки ее звучат так же, каким он сохранил их в памяти.
Одарив хозяйку последним кивком и, на этот раз, дружелюбной улыбкой, Курапика вышел из-за стола, прикинув, что информации получил достаточно, но надо бы под видом туриста наведаться еще в пару подобных заведений. Оставалось только надеяться, что эта беседа, в которой, помимо прочего, участвовало несколько пар любопытных ушей, не принесет ненужных неприятностей.

Улица не особенно изменилась, разве что, стала чуть оживленнее. Курапика рассеянно глядел по сторонам и легко шагал вдоль домов. В голову начинала закрадываться легкая паника. План был слишком безрассуден, и куда теперь идти он не знал. Разве что полагаться на удачу, потратить пару дней на то, чтобы найти кого-нибудь болтливого и осведомленного, или, того хуже, собирать паззл из полуправдивых историй самому. На последний вариант должно было уйти куда больше времени. Но не лезть же ему, в конце концов, через заборы дорогих участков в том загадочном квартале.
Размышления заняли голову Курапики настолько глубоко, что когда перед ним выросла преграда, он не сразу успел отреагировать, едва не столкнувшись с незнакомцем. Понадобилось время для того, чтобы сообразить, что и обращался мужчина к нему.
Парень сделал шаг назад, поднимая голову, чуть сощурившись и заглядывая в глаза незнакомцу. Недоверчивость была скорее его приобретенным качеством – опыт подсказывал, что незнакомцы вот так запросто помощь не предлагают. Чертовски не хватало только умения по глазам читать намерения людей, которых видишь первый раз в жизни. Но мужчина выглядел почти дружелюбным. Искусно притворялся? Почуял наживу?
- А какая вам от этого выгода… сэр?
Нет, определенно надо было привыкать к местному колориту, достаточно было и того, что он выделялся из толпы своей внешностью, но и речь была ни к черту. Тихое «сеньор», парень договорил уже одними губами, поправляясь.
"Да у меня только что на спине таблички «глупый богатенький турист» не хватает", - подумал он, начиная злиться на самого себя.
- Курапика, - опомнился парень и протянул руку незнакомцу. Тот был выше, заметно старше, и имел пару внимательных умных глаз. Курапике даже на секунду стало не по себе от смутного ощущения, что Фигаро видит его насквозь. Но от этого чувства он быстро отмахнулся. В действительности ли он решил помочь, или просто надеется хитростью добраться до содержимого кошелька богатенького туриста – большого выбора у парня не было.
Курапика многозначительно огляделся по сторонам, проверяя, нет ли снова вокруг любопытных любителей сплетен или наживы, и произнес:
- Не поймите меня неправильно, но я ведь понимаю, что всякая услуга имеет свою цену.
Взгляд Курапики был выжидающим и серьезным. В глубине души он даже ругал себя за этот подход. Чего было так цепляться за этого человека, если отсутствовала даже уверенность в том, что он сможет стать полезным? Глупо и безрассудно.
Тянуть не хотелось, поэтому поддавшись порыву, парень прихватил пальцами рукав незнакомца и потянул его в сторону переулка. Когда затрагивались интересы дела всей его жизни, Курапика становился куда более несдержанным, чем обычно.
- Я еще очень плохо знаю этот город, но не хочу, чтобы меня снова подслушали, - доверительно произнес он, глядя Фигаро прямо в глаза. Вдруг возникло осознание того, что если бы новый знакомый хотел просто ограбить его или убить, то лучшего места, чем переулок бедного квартала, найти было трудно.
– Если вы сможете мне помочь, думаю, мы договоримся о цене. Мне очень нужно знать, занимается ли кто-то из состоятельных жителей коллекционированием… необычных предметов роскоши.
Наверное, тон Курапики испугал бы любого здравомыслящего человека, опасающегося за свою жизнь и свободу. Оставалось только рассчитывать, что Фигаро разделяет его безрассудство.